Суворин новое время. Суворин Алексей Сергеевич: биография, деятельность и интересные факты

14.05.2019Рубрика: Услуги

- 205.00 Кб

Литературный авторитет Баратынского стремительно возрастает. В январе 1820 года он становится членом-корреспондентом, а в марте 1821-го действительным членом Вольного общества любителей российской словесности. Стихи его часто появляются на страницах петербургских журналов.Баратынский завоевал большую популярность.Искушенный в стихах, образованный тогдашний читатель отличил его самобытный голос среди других поэтических голосов.

В 1826 г. Баратынский женился на Анастасии Львовне Энгельгардт. Человек ясного ума, твердой воли и мягкого отзывчивого сердца, Анастасия Львовна покорила "бунтующую музу" поэта: он стал все дальше отходить от своих прежних литературных друзей и все заметнее превращаться в примерного мужа и отца. В 1842 г. Баратынский издает последний сборник стихотворений: «Сумерки», который получает холодный прием от читателя.

Осенью 1843 г. Баратынские решили осуществить давнюю мечту и с двумя старшими детьми отправились путешествовать. Их маршрут: Берлин, Дрезден, Лейпциг, Франкфурт-на-Майне, Кельн, Брюссель и, наконец, Париж. "Я очень наслаждаюсь путешествием, - писал он домой, - и быстрой сменой впечатлений. Железные дороги чудная вещь: это апофеоза рассеяния. Когда они обогнут всю землю, на земле не будет меланхолии". Во Франции Евгений Абрамович нашел опытнейшего и доброжелательного гида в лице А. И. Тургенева; кроме того, он вез с собой рекомендательное письмо общего с Пушкиным друга С. А. Соболевского к писателю Просперу Мериме. Это знакомство открыло ему двери парижских салонов. Но, как ни хорошо показалось Баратынскому в Европе, очень скоро его потянуло на Родину. Но возвратиться домой поэту не было суждено. В апреле 1844 г. Баратынские направились из Парижа через Марсель в Италию. Во время морского путешествия в Неаполь было написано предпоследнее (и одно из прекраснейших!) его стихотворений "Пироскаф".

В Неаполе он прожил два месяца и полюбил итальянский живительный воздух, итальянскую зелень, итальянское солнце. Он написал стихотворение "Дядьке-итальянцу", оказавшееся для него последним. Оно обращено к воспитателю и учителю Баратынского Жьячинто Боргезе, который, волею судьбы оказавшись в начале XIX века в России, был приглашен гувернером-преподавателем в Мару - имение Баратынских. Своеобразно замыкается круг жизни: Пушкин перед смертью прощался с товарищем детства - Данзасом, Баратынский - со спутником детских лет, дядькой-итальянцем. 29 июня 1844 г. в Неаполе Баратынский внезапно умер. Тело его в кипарисовом гробу перевезли на родину и 30 августа 1845 г. похоронили в Александро-Невской лавре... Тургенев назвал Баратынского "одним из лучших и благороднейших деятелей лучшей эпохи нашей литературы".

«Смерть» <1828>

О смерть! твое именованье

Нам в суеверную боязнь:

Ты в нашей мысли тьмы созданье,

Паденьем вызванная казнь!

Непонимаемая светом,

Рисуешься в его глазах

Ты отвратительна скелетом

С косой уродливой в руках.

Ты дочь верховного Эфира,

Ты светозарная краса:

В руке твоей олива мира,

А не губящая коса.

Когда возникнул мир цветущий

Из равновесья диких сил,

В твое храненье всемогущий

Его устройство поручил.

И ты летаешь над созданьем,

Забвенья бед везде лия

И прохлаждающим дыханьем

Смиряя буйство бятия.

Ты фивских братьев примерила,

Ты в неумеренной крови

Безумной Федры погасила

Огонь мучительной любви…

Ты предстаешь, святая дева!

И с остывающих ланит

Бегут мгновенно пятна гнева,

Жар любострастия бежит.

И краски жизни беспокойной,

С их невоздержной пестротой,

Вдруг заменяются пристойной,

Однообразной белизной.

Дружится кроткою тобою

Людей недружная судьба:

Ласкаешь той же рукою

Ты властелина и раба.

Недоуменье, принужденье,

Условье смутных наших дней:

Ты всех загадок разрешенье,

Ты разрешенье всех цепей.

Поэмы

Несколько особняком от лирики Баратынского стоят его поэмы: «Бал», «Цыганка», «Пиры», «Эда», заслоненные от современников творчеством Пушкина.

В «Эде» Баратынский отказался от «лирического тона»: в самой его лирике, предшествующей поэме, проявились тенденции, которые противоречили традиционному пониманию лиризма. В ней уже почти нет стремлений к самовыражению и через это - к сознательно индивидуалистической оценке мира и человека; но есть стремление к исследованию своей индивидуальности, и через это – к исследованию и пониманию внутреннего мира других, и через это – к объективной оценке мира и себя в нем.

В силу «обыкновенности», не - «поэтичности» предмета авторский голос в поэме отмечен поистине не «поэтичным» спокойствием (за исключением немногочисленных взволнованных обращений к героине). Зато от авторского взора не укрывается ни одна деталь, помогающая читателю глубже уяснить психологию героев, специфику их характеров.

Главным открытием «Эды» стал образ гусара. Как раз в то самое время, когда Пушкин работал над «Цыганами», где подвергается беспощадному развенчанию тип романтического скитальца в лице Алеко, Баратынский «по-своему, правильно и независимо» трудился над решением той же задачи. «Где привязан, там и пасется» - эта французская поговорка, взятая эпиграфом к «Эде», в равной мере характеризует и Алеко и гусара, то есть две разновидности одного романтического типа, созданного русской жизнью.

Другим важным открытием «Эды» стал отказ от «лирического тона». Повествование идет за счет индивидуализации речи персонажей и использования «мелочных подробностей». Из всех современников только Пушкин по достоинству оценил художественные открытия Баратынского.

Но оригинальность поэм Баратынского не только в глубоком их психологизме, не только в обилии бытовых подробностей, не только в создании ярких характеров, но - и это, пожалуй, самое главное - в новом подходе к сюжету, в попытке объективно отразить самодвижение действительности, в котором случайное и закономерное пребывают в весьма сложном взаимодействии, а причины и следствия так часто меняются местами. По Баратынскому, только отражение писателем диалектики жизни, явленное в сюжете, избавляет произведение от литературной условности, сближает поэзию с действительностью. Отвечая на обвинение поэмы «Цыганка» в неестественности, в «самопроизвольном сцеплении случаев», выдвинутое Н. И. Надеждиным, Баратынский писал: «Пойма, вся основанная па случайностях, и поэма вовсе без случайностей - произведения равно неестественные, равно подлежащие осуждению. Перчатка, уроненная Верой, обстоятельство такое же обыкновенное, как обед, как ужин, и в нем мудрено видеть особенную игру судьбы. Все же остальное в поэме, разговор в маскараде, подосланная карета, свидание на балах - все следствие любви и характера Елецкого: он действует и создает обстоятельства. Следует заметить, что каждое из сих обстоятельств довольно обыкновенно и что только в своей совокупности они составляют повесть, поражающую воображение. Спрашивается: в чем искусство романиста; ежели не в этом?».

Найти искры живой души в падших, показать, что они способны на благородные чувства, сделать их привлекательными для читателя, - такова задача, которую ставил себе Баратынский в своих поэмах.

Проза

"Перстень"

Один из крупнейших русских поэтов XIX столетия, Евгений Абрамович Баратынский (1800-1844), практически неизвестен как автор сочинений в прозе. Действительно, его прозаическое наследие невелико. Повесть "Перстень" - это единственный в творчестве Баратынского образец произведений этого жанра. Между тем интерес писателя к прозе был длительным и постоянным. Еще в 1824 г. появляется его сатирическая аллегория "История кокетства". К началу следующего десятилетия относятся литературно- полемические выступления поэта, в письмах конца 1820-х - начала 1840-х годов содержатся сведения о работе Баратынского над прозаическим романом, не завершенным и не дошедшим до нас. В наибольшей же степени, как это показывает и переписка, и лирика писателя, прозаические замыслы, а также теоретические проблемы развития русской прозы занимали Баратынского на рубеже второго и третьего десятилетий прошлого века. По его мнению, современность требовала создания некоего "эклектического" романа, который объединил бы традицию объективного изображения мира с традицией субъективного изображения душевной жизни человека: "Нужно соединить оба рода в одном. Написать роман эклектический, где бы человек выражался и тем, и другим образом (...). Сблизив явления, мы представим их в новом порядке, в новом свете" (письмо к И. В. Киреевскому от июля 1831 г.). В русле этих идей и может быть рассмотрена повесть "Перстень", с воплощенной в ней попыткой объединить чудесное и обыденное, картины быта и раскрытие внутреннего мира героев, авторскую тенденцию и истину характеров и положений. Работа Баратынского над "Перстнем" шла на протяжении 1831 г. "У меня (...) есть повесть, которую в скором времени вам доставлю", - сообщал поэт весной (предположительно в апреле) 1831 г. одному из активных сотрудников "Литературной газеты" М. Д. Деларю. Вероятно, к тому же времени относится упоминание о "Перстне" в письме Баратынского к И. В. Киреевскому - в ту пору наиболее близкому из его друзей: "Я буду у тебя завтра. (...) Написал ли ты повесть? Моя готова". Планы публикации "Перстня" в "Литературной газете" не осуществились: в июне 1831 г. ее издание было прекращено. Работа же писателя над повестью продолжалась и позднее. Летом 1831 г. он покинул Москву и 29 ноября, находясь в Казанской губернии, извещал Киреевского, приступившего к изданию журнала "Европеец": "Теперь сижу за повестью, которую ты помнишь: "Перстень". (...) Все это посредственно, но для журнала годится". В декабре "Перстень" был доставлен в Москву и вскоре появился в "Европейце" (1832. Ч. 1. № 2. за подписью: Е. Баратынский), не вызвав, впрочем, сколько- нибудь заметного отклика читателей и критиков. В научной литературе не раз высказывалась мысль о том, что в процессе создания беллетристического опыта Баратынского роль импульса сыграло знакомство автора с "Повестями Белкина", произошедшее в начале декабря 1830 г. При этом речь должна идти не просто об особом значении пушкинского цикла в творческой истории "Перстня", но и о типологической близости обоих сочинений.

Как и у Пушкина, в повести Баратынского необыкновенные характеры и ситуации погружаются в течение повседневности. Как и у Пушкина, активную смыслообразующую роль играет литературный фон произведения. Подобно тому, как это происходит в "Метели" или "Барышне- крестьянке", герой "Перстня" воспринимает свою жизнь сквозь призму традиционных литературных ситуаций, и этот взгляд приходит в соприкосновение с реальностью... Безусловно, "Повести Белкина" являются одной из координат, в системе которых необходимо рассматривать сочинение Баратынского. Однако, говоря об обстоятельствах создания "Перстня", важно указать и на его связь с другим прозаическим произведением, очевидно, ставшим известным поэту в одно время с пушкинским циклом - "волшебной сказкой" Киреевского "Опал". Разумеется, мысль о том, что Баратынский сознательно соотносил свою повесть с "Опалом", гипотетична. Но с учетом тесного (как личного, так и эпистолярного) общения обоих писателей в тот период, с учетом их прекрасной осведомленности в творческих замыслах друг друга, обилие точек соприкосновения между произведениями Киреевского и Баратынского представляется неслучайным. "Опал" и "Перстень" связаны единством основной темы ("жизнь в мечте"), сходством фигур центральных героев, рядом характерных мотивов (сна, кольца- талисмана). При этом в трактовке общих вопросов обе повести находятся в отношении внутренней полемики, представляют во многом противоположные варианты разрешения ключевых для эпохи мировоззренческих и эстетических проблем (апология мечты у Киреевского - пафос доверия к действительности у Баратынского, аллегоризм "Опала" - стремление к жизнеподобию в "Перстне" и т. д.). Интересно, что при всей очевидности общих различий и Баратынский, и Киреевский сходным образом развивают мысль об особой подлинности событий, совершившихся в воображении человека, о неизгладимости следа, оставленного ими в его душе. Отмеченные выше литературные параллели к "Перстню" касаются обстоятельств создания, формирования замысла этого произведения. Наряду с ними важно остановиться и на аналогиях, непосредственно входящих в сознание читателя, играющих конструктивную роль в формировании его восприятия текста. Отчетливая "литературность" - одна из важнейших характеристик повести Баратынского. Так, уже отмечена ее близость новелле американского писателя Вашингтона Ирвинга "Саламанхский студент". Однако это сопоставление не является ни единственно возможным, ни основным. В "Перстне" своеобразно препарируется целый ряд "вечных" сюжетов - о магическом кольце царя Соломона, похищенном демоном Асмодеем, о договоре человека с дьяволом (в фаустовском его варианте), о вечном скитальце грешнике Агасфере. Прием ассоциативных сопоставлений, "наложения" персонажей и ситуаций собственного произведения на широко известные образы и сюжеты - один из распространенных в романтической литературе, где он становится способом прояснения авторского замысла, выявления его философской перспективы. Сближение с образами Мельмота, Фауста, Агасфера позволяет Баратынскому поддержать ощущение загадочности Опальского, оно в определенном направлении формирует читательские ожидания, пока, наконец, не возникает наиболее точная, хотя и неожиданная ассоциация Опальский - Дон Кихот, дающая ключ к концепции произведения. Своеобразие же "Перстня" проявляется в том, что это итоговое сопоставление не отменяет и прежних аналогий с названными персонажами, варианты судеб которых были пережиты безумным героем в его воображении.

СУВОРИН Алексей Сергеевич родился в семье государственного крестьянина - писатель, журналист, издатель.

Его отец был участником бородинского сражения и выслужился в офицеры. Получив военное образование, Алексей Сергеевич вышел в отставку и стал учителем. Литературную деятельность начал в 50-е гг., причем в начале своей литературной деятельности был бедняком и даже демократом, симпатизировавшим Белинскому и Чернышевскому .

С начала 60-х гг. XIX в. сотрудничал в провинциальной печати. В это время сблизился с литературным кружком критика М. де Пуле, поддерживал дружеские отношения с И. С. Никитиным.

ряда комедий:

«Биржевая горячка» ,

«Не пойман - не вор» ,

«Женщины и мужчины» ,

«Честное слово» ,

романа «В конце века. Любовь» (Спб., 1893).

В пьесе «Татьяна Репина»писатель разрабатывал тему приобретательства и обогащения. Литературные достоинства пьес и прозаических произведений писателя невелики, и потому все они давно забыты. Суворин вел резко разоблачительный дневник, в котором высмеивал аморализм и коррупцию в русских аристократических и придворных кругах. В нем содержатся меткие сатирические характеристики ряда русских самодержцев.

В. И. Ленин в статье «Карьера» (1912) отмечал, что Суворин А.С. всей своей деятельностью выразил целый период в истории русской буржуазной журналистики и всего буржуазного общества. Говоря о карьере Суворина- ревнителя продажной философии и издателя «Нового времени», Ленин охарактеризовал его путь как типичный для ренегатства и перерождения буржуазной интеллигенции.

Умер - , Петербурге.

Суворин, Алексей Сергеевич

Известный журналист. Род. в 1834 г. в селе Коршеве, Бобровского уезда Воронежской губ. Отец его был государственный крестьянин того же села, отданный по набору в солдаты, раненный при Бородине и получивший затем офицерский чин; он дослужился до капитана, что в то время давало потомственное дворянство. С. учился в воронежском Михайловском кадетском корпусе и в специальных классах Дворянского полка (ныне Константиновское военное училище), откуда выпущен в саперы. Вскоре он вышел в отставку, выдержал экзамен на звание учителя уездного училища и отдался педагогической деятельности, сначала в Боброве, затем в Воронеже, где сблизился с М. Ф. Де-Пуле и поэтом Никитиным. В изданной Де-Пуле "Воронежской беседе" (1861) С. поместил, между прочим, рассказ из народной жизни "Гарибальди", получивший большую известность благодаря тому, что его часто читал на литературных вечерах знаменитый актер Садовский. С 1858 г. С. стал помещать переводные стихи и мелкие статейки в "Вазе", "Москов. вестн.", "Весельчаке" и "Русск. дневнике". Несколько корреспонденций из Воронежа (под псевд. Василий Марков ) в "Рус. речи" (1861) обратили на себя внимание издательницы этого журнала, графини Сальяс, которая предложила С. переселиться в Москву и принять постоянное участие в "Рус. речи". Когда "Рус. речь" прекратилась, С. занялся составлением книжек для народного чтения, для московского "Общества распространения полезных книг" ("Ермак, покоритель Сибири", "Боярин Матвеев", "История Смутного времени"; последняя не была пропущена цензурою" (1862, № 2) повесть "Солдат и солдатка" в "Ясной Поляне" Л. Н. Толстого - "Жизнь патриарха Никона" (есть отд. издание), в "Отеч. зап." - рассказ "Отверженный" (1863, №1) и повесть "Аленка" (1863, № 7 и 8). В 1863 г. С. переселился в Петербург, где писал обозрение журналов в "Русск. инвал." (за подписью А . И-н ) и сделался секретарем и ближайшим сотрудником "С.-Петерб. вед.", занявших после перехода к В. Ф. Коршу одно из первых мест в рядах умеренно-либеральной печати. Здесь С. под псевдонимом А. Бобровский поместил ряд полубеллетристических очерков текущей жизни, собранных затем в отдельной книжке под заглавием "Всякие" (СПб., 1866). Прибавленные главы послужили поводом к возбуждению против С. в 1866 г. судебного преследования. Окружной суд приговорил автора к 2 месяцам тюремного заключения; судебная палата заменила это наказание 3 неделями содержания на гауптвахте. Самая книга была сожжена (изложение ее содержания см. в "Сборнике сведений по книжно-литератур. делу за 1866 г." Черепина, М., 1867). Широкую известность С. приобрел во второй половине 60-х годов, когда он под псевдонимом Незнакомец стал писать в "СПб. вед." воскресный фельетон ("Недельные очерки и картинки"). Крупное значение в газетном деле этому фельетону впервые дал блестящий талант С., соединявший в себе тонкое остроумие с искренностью чувства и уменьем к каждому предмету подойти со стороны его общественного значения. С. расширил рамки воскресного фельетона, введя в него обсуждение самых различных сторон современной государственной, общественной и литературной жизни. Это были лучшие опыты русского политического памфлета, не стеснявшиеся нападать очень резко на отдельных лиц, но вместе с тем только на общественную сторону их деятельности. Самые сильные удары С. наносил представителям реакционной журналистики - Каткову, Скарятину, кн. Мещерскому и др. По своим убеждениям С. был умеренно-либеральный западник, исходивший из принципов широкой политической свободы, терпимости и протеста против узкого национализма. Это сближало его, между прочим, с "Вестником Европы", где он в 1869-1872 гг. помещал заметки о новых книгах и ряд критических и др. статей (более крупные из них: "Новый роман Виктора Гюго", 1869, №№ 6 и 7; "Французское общество в новом романе Флобера", 1870, №№ 1 и 2; "В гостях и дома (Заметки о Германии)", 1870, №№ 9 и 10; "Русская драматич. сцена", 1871, № 1; "Историческая сатира" ("История одного города" Щедрина), 1871, № 1). Огромный успех фельетонов Незнакомца сделал его имя ненавистным в известных кругах, и когда в 1874 г. В. О. Корш и его редакция были устранены от "С.-Петер. вед." (см. Б. Маркевич, Корш, СПб. вед.), то одним из главных к тому мотивов были выставлены фельетоны С. Вынужденный уход С. из "СПб. вед." вызвал всеобщее сожаление, сказавшееся весьма ярко, когда С. в начале 1875 г. выпустил две книжки своих "Недельных очерков и картинок". Очерки, большею частью писанные на злобу дня, в значительной степени уже утратили интерес, но тем не менее были раскуплены в несколько дней - факт для книжной торговли того времени почти небывалый. В конце 1875 г. С. стал писать воскресные фельетоны в "Биржевых ведомостях" Полетики, а в начале 1876 г. приобрел вместе с В. И. Лихачевым "Новое время". В роли официального редактора он не мог выступить по цензурным причинам и считался только издателем, чем остается и по настоящее время. Ожидания, возбужденные переходом "Нового времени" к С., были большие; никто не сомневался в том, что воскресают Коршевские "СПб. вед."; Салтыков и Некрасов дали свои произведения для первых №№. Но этим ожиданиям не суждено было сбыться. Став наиболее яркою выразительницею симпатий к восставшим славянам, газета имела огромный успех не только среди прежних поклонников таланта С., но и в публике совсем иного сорта. Это повело к тому, что через 1-2 года духовный облик издателя становится до неузнаваемости иным (см. Новое Время). Лично С., впрочем, не может быть всецело слит с его газетой. Литературная его манера осталась, в общих чертах, та же, какая была у него в "С.-Петерб. ведом."; она большею частью свободна от грубого задевания личности, от вульгарных издевательств. Публицистическая деятельность С. с приобретением "Нового времени" в общем ослабевает. От воскресного фельетона он себя освободил и только изредка пишет "Маленькие письма". Последние годы С. усердно занялся театром, к которому издавна был близок, как театральный рецензент, и стал во главе литературно-артистического кружка (Малый театр). Как драматург, С. известен пользующеюся большим успехом драмою "Татьяна Репина" (отд. СПб., 1889, 3 изд. СПб., 1899); такой же успех имела и драма "Медея", написанная С. в сотрудничестве с В. П. Бурениным (СПб., 1883, 3 изд., СПб., 1892). Кроме того, С. написал шутки и комедии: "Биржевая горячка", "Не пойман, не вор", "Он в отставке", "Честное слово", "Женщины и мужчины" и др. Другие литературные произведения С.: роман "В конце века Любовь" (СПб., 1893, 3 изд., 1898), вступительный этюд к изданию "Горя от ума" (СПб., 1886) и подробный анализ подделки пушкинской "Русалки" (СПб., 1900). С 1872 г. С. издает весьма распространенный "Русский календарь". Почти одновременно с приобретением "Нового времени" С. основал книжный магазин и издательскую фирму, занимающую одно из первых мест в русской книжной торговле. В ряду его многочисленных изданий особенного сочувствия заслуживает "Дешевая библиотека" (образцом для нее послужили нем. "Universal-Biblothek" Реклама и франц. "Bibliothèque Nationale"), выпустившая уже несколько сот книжек классических произведений русских и иностранных писателей. Ср. "Библиограф", 1893 г.

С. Венгеров.

{Брокгауз}

Суворин, Алексей Сергеевич

Журналист, издатель, драматург. Журналистская карьера С. началась с умеренно-либеральных фельетонов и очерков, которые он под псевдонимами "А. Бобровский" и "Незнакомец" помещал в "С.-Петербургских ведомостях" В. Ф. Корша и в "Биржевых ведомостях". Эти фельетоны, изданные отдельной книгой под названием "Всякие" [СПб, 1866], послужили причиной ареста С.; сама книга была уничтожена цензурой (изд. 2-е, СПб, 1909).

В 1876 С. купил газету "Новое время", вызвавшую на первых порах оптимистические ожидания буржуазно-демократической интеллигенции. Однако через некоторое время с полной очевидностью выяснился подлинный политический облик Суворина как фактического редактора и издателя газеты.

Политическую физиономию "Нового времени" Салтыков-Щедрин метко охарактеризовал кличкой "Чего изволите". Ставшая на ряд лет самым распространенным изданием в России, газета "Новое время" двусмысленно называлась Сувориным "парламентом мнений". Часто Суворин помещал в ней статьи диаметрально противоположных направлений. Суворин печатал в "Новом времени" свои "Маленькие письма", свидетельство превращения недавнего либерала и западника, противника Каткова в открытого охранителя-славянофила, великодержавного шовиниста, злобного, непримиримого врага развивавшегося рабочего движения.

В годы реакции С. выступает вместе со Столыпиным и Дурново как ярый монархист, черносотенец, ревностный охранитель царского самодержавия.

С. основал большое книгоиздательство с сетью книжных магазинов, организовал монопольное "Контрагентство печати", продвигавшее к провинциальному читателю патриотическую литературу.

С конца 80-х гг. С. занялся театром, возглавляя литературно-артистический кружок в Малом театре, где поставил свою пьесу "Татьяна Репина" . Пьеса эта, написанная в мелодраматических тонах, посвящена описанию трагической смерти известной провинциальной актрисы Кадминой. Продолжение этой пьесы под тем же названием написано было А. П. Чеховым . Именно в эти годы, еще до того, как С. превратился в махрового реакционера, Чехов был с ним в дружеских отношениях, хотя и тогда оба писателя занимали разные идейно-политические позиции.

К драматургическим опытам С. относится также драма "Медея" (вместе с В. Бурениным) и др. пьесы, маловыразительные и слабые со стороны идейной и сценической. Беспринципность С. ярко вскрывается в случайно найденном интимном его дневнике, в котором он критикует своих виднейших современников, а иногда и всю общественно-политическую систему, которой он раболепно служил.

Библиография: I. Незнакомец (А. Суворин), Очерки и картинки, кн. 1-2, СПб, 1875; Суворин А., Татьяна Репина, СПб, 1913; 3-е изд., СПб, 1899; Суворин А., В конце века. Любовь. Роман, СПб, 1893, 3-е изд., СПб, 1913; Письма А. С. Суворина к В. В. Розанову, СПб, 1913. Дневник А. С. Суворина. Ред., предисл. и примеч. М. Кричевского, М. - П., 1923; Письма русских писателей к А. С. Суворину. Подготовил к печати Д. И. Абрамович, Л., 1927.

III. Mезиеp А. В., Русская словесность с XI по XIX ст. включ., ч. II, СПб, 1902.

- ученый путешественник по Венгрии и Италии, род. в 1801 г. в Тамбовской губернии, ум. в 1824 г. в Жирженти...
Большая биографическая энциклопедия
- летчик-истребитель, Герой Советского Союза, генерал-лейтенант авиации. В 1937-1938 гг. воевал в Китае, командовал эскадрильей. В 11 воздушных боях сбил лично 7 и в группе 2 японских самолета...
Большая биографическая энциклопедия
- вице-адмирал...
Большая биографическая энциклопедия
- Род. 1910, ум. 1983. Литературовед, автор исследований, посвященных М. Е. Салтыкову-Щедрину, А. А. Фадееву. Опубликовал работы по методологии литературоведения...
Большая биографическая энциклопедия
- летчик-истребитель, лейтенант...
Большая биографическая энциклопедия
- Генеральный директор компании "Евразийская группа" с июня 2003 г.; родился 30 декабря 1971 г. в Москве; окончил сценарный факультет Всероссийского государственного института кинематографии в 1995 г....
Большая биографическая энциклопедия
- писатель, старший сын А. С. С. Род. в 1862 г., окончил курс в СПб. университете по историко-филологическому факультету; одно время был ответственным редактором "Нового времени". Отдельно напечатал: "...
Большая биографическая энциклопедия
- известный журналист. Род. в 1834 г. в селе Коршеве, Бобровского уезда Воронежской губ. Отец его был государственный крестьянин того же села, отданный по набору в солдаты, раненный при Бородине и получивший...
Большая биографическая энциклопедия
- Суворин - писатель, старший сын А.С. Суворина. Родился в 1862 г., окончил курс в Санкт-Петербургском университете по историко-филологическому факультету; одно время был ответственным редактором "Нового Времени"...
Биографический словарь
- Суворин - известный журналист. Родился в 1834 г. в с. Коршове Бобровского уезда Воронежской губернии...
Биографический словарь
- писатель, старший сын А. С. С. Род. в 1862 г., окончил курс в СПб. унив. по историко-филол. факультету: одно время был ответственным редактором "Нового времени". Отдельно напеч...
- известный журналист...
Энциклопедический словарь Брокгауза и Евфрона
- советский литературовед, член-корреспондент АН СССР. Член КПСС с 1940. В 1955≈65 директор института русской литературы АН СССР...
- русский издатель, журналист. Начал печататься в 1858 в провинциальной, затем в столичной прессе, главным образом как театральный обозреватель и фельетонист. До 1875 журналистская деятельность С. носила...
Большая Советская энциклопедия
- российский литературовед, академик АН СССР. Книги о М. Е. Салтыкове-Щедрине, А. А. Фадееве, по методологии литературоведения...
- российский журналист, издатель, публицист, театральный критик...
Большой энциклопедический словарь

"Суворин, Алексей Сергеевич" в книгах

Суворин Алексей Сергеевич (1834–1912)

Из книги Тропа к Чехову автора Громов Михаил Петрович

Суворин Алексей Сергеевич (1834–1912) Издатель газеты «Новое время», владелец крупнейшей в России книгоиздательской фирмы, прозаик, драматург и фельетонист. В молодости был учителем уездного училища; под псевдонимом Незнакомец печатался в столичных газетах, вел фельетон

ПЕТРОВСКИЙ Алексей Сергеевич

Из книги Серебряный век. Портретная галерея культурных героев рубежа XIX–XX веков. Том 2. К-Р автора Фокин Павел Евгеньевич

ПЕТРОВСКИЙ Алексей Сергеевич 15(27).12.1881 – 14.9.1958Переводчик, антропософ, коллекционер (коллекция западноевропейской гравюры XV–XX вв.). Один из основателей и редактор первого антропософского издательства в России «Духовное знание» (1912–1918). Один из учредителей русского

СУВОРИН Алексей Алексеевич

автора Фокин Павел Евгеньевич

СУВОРИН Алексей Алексеевич псевд. А. Порошин;1862–1937Журналист, издатель газеты «Русь». Сын А. С. Суворина («Суворин-младший», «дофин»).«Характер у сына был иной, чем у отца. У него не было ни отцовской решительности, ни его чутья и таланта. Трудно было понять, в чем он

СУВОРИН Алексей Сергеевич

Из книги Серебряный век. Портретная галерея культурных героев рубежа XIX–XX веков. Том 3. С-Я автора Фокин Павел Евгеньевич

СУВОРИН Алексей Сергеевич псевд. А. И-н, А. Бобровский, Незнакомец;11(23).9.1834 – 11(24).8.1912Издатель и книгопродавец, журналист, драматург, публицист, театральный деятель, библиофил. Редактор-издатель газеты «Новое время» (1876–1917). Автор издательских проектов «Дешевая

Попов Алексей Сергеевич. Озеро в виде креста с кругом

Из книги Русские землепроходцы – слава и гордость Руси автора Глазырин Максим Юрьевич

Попов Алексей Сергеевич. Озеро в виде креста с кругом «Это отсюда пошёл наш двужильный народ…». А. С. Попов1986 год. При содействии журнала «Турист» русский журналист, краевед А. С. Попов организует походы к истокам Западной Двины (1020 км) и Волги (3530 км), на Валдайскую

Из книги Энциклопедический словарь (С) автора Брокгауз Ф. А.

Суворин Алексей Сергеевич Суворин (Алексей Сергеевич)– известный журналист. Род. в 1834 г. в с. Коршеве Бобровского у., Воронежской губ. Отец его был государственный крестьянин того же села, отданный по набору в солдаты, раненый при Бородине и получивший затем офицерский чин;

Бушмин Алексей Сергеевич

Из книги Большая Советская Энциклопедия (БУ) автора БСЭ

Желтов Алексей Сергеевич

Из книги Большая Советская Энциклопедия (ЖЕ) автора БСЭ

Из книги Большая Советская Энциклопедия (СУ) автора БСЭ

Уваров Алексей Сергеевич

Из книги Большая Советская Энциклопедия (УВ) автора БСЭ

Алексей Сергеевич СУВОРИН

Из книги Дневники русских писателей XIX века: исследование автора Егоров Олег Георгиевич

Алексей Сергеевич СУВОРИН Начинать дневник на исходе жизни человека подталкивают особые психологические причины. Это и потеря родных и близких, единомышленников и друзей, и потребность подвести некоторые жизненные итоги, и желание попробовать свои силы в новом роде

АЛЕКСЕЙ СУВОРИН 11(23).IX.1834, село Коршево Воронежской губернии - 11(24).VIII.1912, Петербург

Из книги 99 имен Серебряного века автора Безелянский Юрий Николаевич

АЛЕКСЕЙ СУВОРИН 11(23).IX.1834, село Коршево Воронежской губернии - 11(24).VIII.1912, Петербург Советская власть очень не любила царскую Россию, а вместе с нею терпеть не могла защитника «дворянско-помещичьего строя» Алексея Сергеевича Суворина. Энциклопедический словарь (1955)

УРАНОВ Алексей Сергеевич

Из книги Я дрался на бомбардировщике [«Все объекты разбомбили мы дотла»] автора Драбкин Артем Владимирович

УРАНОВ Алексей Сергеевич Я родился в 1924 году в Пензе. Отец у меня был чистокровный пензяк, лесничий. Он окончил пензенский техникум, всю свою жизнь был лесничим и прошел три войны: империалистическую, Гражданскую, и в Отечественную его тоже взяли, он был капитаном запаса.

Уранов Алексей Сергеевич

Из книги автора

Уранов Алексей Сергеевич (Интервью Артем Драбкин) Я родился в 1924 году в Пензе. Отец у меня был чистокровный пензяк, лесничий. Он окончил пензенский техникум, всю свою жизнь был лесничим и прошел три войны: империалистическую, Гражданскую, и в Отечественную его тоже взяли,

Составитель Челноков Алексей Сергеевич «Грязное белье» Кремля. Разоблачение высших чиновников РФ

Из книги «Грязное белье» Кремля. Разоблачение высших чиновников РФ автора Челноков Алексей Сергеевич

Составитель Челноков Алексей Сергеевич «Грязное белье» Кремля. Разоблачение высших чиновников РФ Предисловие Во власть приходят из самых неожиданных мест, на ходу меняя профиль деятельности до неузнаваемости. Анатолий Сердюков попал в министры обороны из торговцев

Алексей Сергеевич СУВОРИН
(1834-1912)

СУВОРИН, АЛЕКСЕЙ СЕРГЕЕВИЧ (1834-1912), русский журналист, издатель, коммерсант, предприниматель, театральный критик, драматург. Он относится к русским самородкам, сумевшим совершить головокружительную карьеру и встать в ряд крупнейших общественных деятелей России.
Родился 11 сентября 1834 в селе Коршеве Воронежской губернии, в многодетной крестьянской семье. Тем не менее, мальчик сумел оказаться в числе курсантов Михайловского кадетского корпуса в Воронеже, который и окончил в 1850. В 1851 он поступил юнкером в Дворянский полк Константиновского артиллерийского училища в Петербурге. Суворин, обладая ярко выраженными гуманитарными способностями, не имел склонности к военной службе, но обучение в военном училище оказалось для него более реальным способом получить образование, нежели поступление в университет. В 1853, окончив курс училища, Суворин отказался от военной службы, сдал экзамены на право преподавания истории и географии. В течение восьми лет преподавал в Бобровском уездном училище, затем в Воронеже, и упорно занимался самообразованием.
В 1861 приезжает в Москву, где проводит год, войдя в круг московских литераторов и приобретая знакомства в художественных и предпринимательских кругах. Так формировалась основа будущей широкой общественной и культурной деятельности Суворина.
В 1862 он перебирается в Петербург, где начинает свою журналистскую карьеру; становится сотрудником и секретарем «С.-Петербургских ведомостей» В.Ф.Корша, одновременно пишет для «Русского инвалида» и «Вестника Европы». Скоро становится ведущим фельетонистом столичной прессы. Талантливый и остроумный Суворин в то время фактически возглавлял либеральный журналистский авангард Санкт-Петербурга. Особой популярностью пользовались его фельетоны, регулярно, в течение десяти лет, появлявшиеся на страницах «С.-Петербургских ведомостей» под псевдонимом «Незнакомец». Как правило, они были посвящены театру так проявилась одна из главных страстей всей жизни Суворина, позже вписавшая его имя в историю русского театра. Пробовал он себя и в прозе его рассказы вызывали одобрение Чехова, Лескова, Репина, а роман В конце века. Любовь признан в литературоведении предвестником направления русского декаданса.
Параллельно развивался другой его талант талант предпринимателя и организатора. С 1871 Суворин начинает издательскую деятельность. Сначала он выпускает Русский календарь , вскоре приобретший всероссийскую известность, позже огромную, включающую в себя около 400 названий, серию «Дешевая библиотека», охватывающую всю историю русской литературы до середины 19 в. Тематика издаваемых им книг постоянно расширялась, его издательский диапазон был огромным от художественных альбомов (Дрезденская галерея, Лондонская галерея, Императорский Эрмитаж, Палестина и др.) до технических и справочных изданий (Весь Петербург, Вся Москва, Вся Россия ). При этом он вел огромную работу по организации каналов сбыта и распространения издаваемой литературы: открывал книжные магазины в Петербурге, Москве, Харькове, Одессе, Ростове, Саратове; добился монопольного права на распространение своей печатной продукции в торговых точках на железных дорогах всей России.
Эта коммерческая и просветительская деятельность Суворина закономерно привела к следующему шагу в 1876 он приобрел в собственность петербургскую газету «Новое время», и не просто контролировал ее издание, но оставался действующим редактором. А в 1880 основал новый историко-литературный журнал «Исторический вестник» (редактором журнала он сделал С.Шубинского).
К этому времени меняется общественно-политическая направленность деятельности Суворина. Крупный предприниматель не мог позволить себе либеральную позицию, волей-неволей он должен был поддерживать политику правящих кругов. Суворин отдался воплощению своей давней мечты организации театра. Это был театр Литературно-артистического кружка (позже переименованный в театр Литературно-художественного общества), который с самого начала петербуржцы называли театром Суворина. Театр был открыт в 1895, и его художественная программа была аполитичной. Главной его целью было просвещение публики и развитие русской культуры репертуар строился на лучшей современной и классической драматургии
Однако избежать политики Суворину не удалось: в 1900 его театр оказался в центре политического скандала в связи с постановкой пьесы В.Крылова и С.Литвина (Эфрона) Контрабандисты . После этого в среде либеральной интеллигенции имя Суворина стало одиозным, а его театр и газета потеряли былую популярность. Возродить эту популярность не смог и «Журнал Театра Литературно-художественного общества», издававшийся Сувориным в 19071910 (за это время вышло десять номеров).
На предпринимательской деятельности Суворина этот политический скандал не сказался, его гигантское издательское предприятие продолжало развиваться и процветать.
Скончался Суворин 11 августа 1912 в Царском Селе на собственной даче вблизи Баболовского дворца. После его смерти театру Литературно-художественного общества (просуществовавшему до 1917) было присвоено имя А.Суворина. А под заголовком газеты «Новое Время» было решено навсегда оставить подпись: «Основатель А.С.Суворин».
Татьяна Шабалина
(Энциклопедия "Кругосвет" )

"Телохранитель России: А. С. Суворин в воспоминаниях современников" - прислал Слава Неверов

Аннотация издательства:
В настоящем издании впервые собраны воспоминания людей, лично знавших выдающегося русского журналиста и издателя, общественного и культурного деятеля Алексея Сергеевича Суворина (1834-1912). Часть публикуемых статей никогда не переиздавалась после 1917 года. Другая часть - уникальные, архивные документы, которые печатаются впервые, в том числе и духовное завещание А. С. Суворина.
В книге прослеживается путь человека, родившегося под соломенной крышей в селе Коршево Бобровского уезда Воронежской губернии, к вершинам русской политики и культуры. Подвижник и патриот, основатель самой влиятельной национальной газеты рубежа XIX-XX веков, друживший с А. П. Чеховым и В. В. Розановым, показан во всей полноте своих жизненных и общественных интересов.
Одновременно перед читателем открывается широкая панорама жизни пореформенной России, во многом схожая по проблематике с нашим временем.

Б. Б. Глинский. Родители А. С. Суворина
Б. Б. Глинский. Алексей Сергеевич Суворин (биографический очерк)
В. В. Розанов. Из припоминаний и мыслей об А. С. Суворине
В. М. Грибовский. Несколько встреч с А. С. Сувориным (По личным воспоминаниям)
П. И. Соколов. Воспоминания об А. С. Суворине
С. Н. Шубинский. Памяти А. С. Суворина
Н. М. Ежов. Алексей Сергеевич Суворин (Мои воспоминания о нем, мысли, соображения)
Д. Н. Вергун. Суворин и славянство
Митрополит Антоний. Ветеран русской печати
А. В. Амфитеатров. Десятилетняя годовщина
Е. П. Карпов. А. С. Суворин и основание театра литературно-артистического кружка. Странички из воспоминаний «Минувшее»
В. М. Грибовский. Чествование А, С. Суворина в Малом театре
Н. И. Кравченко. А. С. Суворин и живопись
М. О. Меньшиков. Талант и стойкость
М. О. Меньшиков. Жива Россия
М. О. Меньшиков. Памяти А. С. Суворина
М. О. Меньшиков. Кого хоронит Россия
Памяти Суворина
Приложение. Духовное завещание
Примечание

Имя Алексея Сергеевича Суворина (1834-1912), журналиста, издателя, писателя, владельца крупнейшей национальной общерусской газеты "Новое время", удачливого предпринимателя, главы театрального товарищества, всегда вызывало много толков и пересудов, суждений и мнений, которые, будь он участником этих дискуссий сегодня, сумел бы сам всенепременно высмеять, объяснившись со своими нынешними гонителями свойственным ему беспощадным словом. Между тем его можно считать настоящим типом русского человека, выдающегося и своими способностями, и, что важнее, своим многогранным даром умения служить России не за страх, а за совесть. Причем любовь его к России была не умозрительна, не афористична, не эфемерна, а просто деятельна, во всю широту его недюжинной натуры. Потрудиться Алексей Сергеевич Суворин, мужицкий сын мужицкой России, умел и любил. "Я считаю особенно грешными только тех, которые ничего не делали, а я целую жизнь работал, как превосходный работник, и думаю, что за это Бог мне кое-что простит". И добавлял недоброжелательному корреспонденту: "А не простит, значит он с Вами согласен, и Вы к нему ближе".

И внешне – весь он был сын мужицкой, солдатской России.

"Очень русское было у него лицо<…>, русское м у ж и ц к о е лицо<…> Не то, что грубое, и сказать, что в Суворине оставалась мужиковатость, - никак нельзя. Но неуловимая хитринка сидела в нем; и черты, и весь облик его - именно облик умного и хитрого русского мужика. Седоватая борода не коротко пострижена; глаза из-под густых бровей глядят весело и лукаво; зачесанные назад волосы (прежде, верно русые) еще не поредели, только зализаны на лбу. Оттого, что высок, - сутулится, голова немного уходит в плечи" (З.Н. Гиппиус).

Канва жизни А.С. Суворина начиналась в самой центральной, срединной России – в селе Коршево Бобровского уезда Воронежской губернии, где еще сохранился и действует храм Вознесения, в котором его крестили, где до недавнего времени, до 70-х годов нашего века в здании четырехклассной школы, построенной на его средства в 1907 году, учились дети.

Алексей Сергеевич Суворин, родился в 1834 году в семье бывшего участника Бородинского сражения, государственного крестьянина, дослужившегося до капитана, что дало возможность поступить Алексею в Михайловский воронежский кадетский корпус, а затем в Константиновское военное училище.

Начало жизни - это быт семьи, ничем не отличавшийся от окружавшего крестьянского, 9 детей, чай - по праздникам, обувка - тоже, а в корпусе деревенский выговор и смех товарищей, в совершенстве владевших французским. "Единственная книга, которая была у нас, - это Евангелие на русском языке, издание Библейского общества". "До 14 лет… не читал ни одной детской книжки и не знал об их существовании. До 14 лет… не имел понятия о том, что такое театр. Пушкин мне попался в руки, когда мне было лет 15. О газете и журнале я узнал гораздо позже".

Конец жизни - богатство, известность, авторитет и в мире капитала, и среди художественной интеллигенции России. Авторитет несомненный, хоть и нередко со знаком "минус". Менялись вехи биографии, менялось лицо на фотографиях и портретах, от восторженного мальчика к хитрому старику с живыми и лукавыми глазами. Крамской, хорошо знакомый с Сувориным, дважды с разрывом в десять лет писавший его портреты, четко уловил в этой натуре изменчивость, живость и лукавство, переходящее в хитрость. И, конечно, энергия, неуемная энергия провинции.

Военного из Суворина не получилось, было желание продолжать учение в университете, но средств не оказалось, и он вернулся в Воронеж, учительствовать. Суворин преподает историю и географию в Воронежском уездном училище, в двух женских пансионах и имеет частные уроки. Судьба ли, литературные ли увлечения, но в Воронеже составился постепенно кружок, душой которого стал преподаватель русского языка М. Ф. Де-Пуле и поэт И. С. Никитин, с которым Суворин видится ежедневно в его магазине, просматривая книжные новинки столиц.

Благословенна русская провинция и молодые люди, рвущиеся из нее. Да, порою грязь и невежество, да, жизнь, полная сплетен и дрязг, но и вечное стремление не опоздать за столицею. Да и что такое Россия, как не провинция, как не та благодатная почва, бесконечно дающая соки столицам? Свежая жизненная струя ветра на столичных улицах, раскованность в мыслях и скромность, даже зажатость, неловкость в поведении, неумение вовремя раскланяться и шаркнуть ножкой, но и желание каторжно трудиться и получать гроши - лишь бы в литературе, лишь бы во имя идеалов, лишь бы покорить столицы. Сколько смелости и таланта нужно для всего этого.

Итак, в воронежском литературном кружке составляют сборник "Воронежская беседа". Суворин поместил в нем рассказ "Гарибальди", который впоследствии имел большой успех благодаря Прову Садовскому, изумительно читавшему его на публичных чтениях и при высочайшем дворе, и повесть "Черничка". Сборник был замечен, Никитин поместил в нем "Записки семинариста" (в них входило и знаменитое "Вырыта заступом яма глубокая") и поэму "Тарас". Окрыленный успехом Суворин посылает рассказ "Солдат и солдатка" в "Современник", а когда приезжает в Петербург за гонораром, знакомится с Чернышевским за несколько дней до ареста последнего. Кроме того, он пишет корреспонденции в еженедельную "Русскую речь", они замечены, и графиня де Салиас, владелица газеты и литературное имя, приглашает его в Москву. Это было начало. Москва встретила хорошо новообращенного журналиста: "Это было началом моей журнальной деятельности и моих знакомств в литературном мире". В московской жизни круг его новых знакомств впечатляюще серьезен. Здесь и Лесков, с которым они вместе пришли в "Русскую речь", вместе работали, дружили на протяжении всей жизни, хотя и неровно, и Слепцов, Левитов. У А. Н. Плещеева, привечавшего все новое, молодое, он знакомится с Л. Н. Толстым, А. Н. Островским, М. Е. Салтыковым, Н. А. Некрасовым. Плещеев же устроит потом Суворина, не имевшего средств, в почтовый вагон и даст ему свое пальто, чтобы тот смог доехать до Петербурга. В Толстом Суворин сразу же почувствовал отличие от всех независимостью убеждений, которые вовсе не подходили к общему тону, и эта смелость в нем ему чрезвычайно понравилась. У И. С. Аксакова он видел весь славянофильский кружок и приезжавших из Царства Польского и Литвы, у графини Салиас познакомился с И. С. Тургеневым. Все складывалось удачно, много печатается в "Русской речи", помещает повесть "Аленка" и рассказ "Отверженный" в "Отечественных записках" (1863 г.).

"Русская речь" кончилась с первым номером 1862 года, и начались первые трудности, в это время Алексей Сергеевич и откликается на предложение Общества для распространения полезных книг написать исторические рассказы. Так появляется "Боярин Матвеев", "Ермак Тимофеевич". Л.Н. Толстой в это же время обращается к нему с просьбой написать биографию Никона для его книжной серии "Ясная Поляна". В конце 1862 года Суворин переезжает в Петербург, работает в "Санкт-петербургских ведомостях" В.Ф. Корша. Долгое время газета была заполнена учеными и профессорскими именами, но постепенно Корш сумел сделать из нее рупор либеральной политической оппозиции. Сам Корш, родственник и ученик Кавелина, был членом кружка Грановского и всю свою жизнь посвятил отстаиванию тех принципов, которые лежали в основе Великой реформы 1861 года.

Увлечение литературой в русском смысле - это особая статья, особая тема. Русский человек всегда с благоговением относится к печатному слову, и желание не просто высказаться, а всенепременнейше изменить нечто неправедное, дурное, не просто сказать, а сделать словом - вот главное направление русской словесности. А. С. Суворин, человек деятельный, напористый, решает издавать свою собственную газету, и отныне его имя в русской истории будет всегда связано с "Новым временем".

Алексей Сергеевич приступает к работе в своей уже газете как раз тогда, когда разразилась русско-турецкая война, и сразу же отправляется на театр военных действий, его корреспонденции снискали популярность и его газете: живо, образно, с болью за судьбы славянства, считая славянский вопрос русским вопросом и связывая освобождение славян с освобождением России, - вот главное содержание того, что писалось им. При "Новом времени" создаются славянские комитеты, фонды помощи славянам, бьет ключом суворинская энергия. Патетика призывов к России выполнить свою историческую миссию освобождения славян, впрочем, была созвучна и настроению всего российского общества. Газета быстро набирала обороты, как из-за своей мобильности, умело подхватывая звучащее у всех на устах, так и из-за хлестких фельетонов и передовиц Суворина и Буренина. Действительно, как выражался современник, провидение, похоже, специально подготовило эту войну для "Нового времени", которое к концу ее стало одним из наиболее распространенных периодических изданий в империи.

Суворин, бойкий газетчик, имел нечто большее в своей предприимчивой натуре, чем только журналистский нюх. Чувство инициативы, любовь к нововведениям, умение "сделать" журналиста, чутье на газетного человека - вот его качества как редактора. Один из его сотрудников в начале века писал, что главным талантом его была "особенная способность или искусство делать журналистов. Именно делать, а не только отыскивать". И далее продолжал: "Теперь каждый гимназист 4-го класса искренне уверен, что он может писать что угодно и о чем угодно. Теперь каждый помощник провизора, или биржевой заяц, или товарищ Иван из рабочей среды, или выгнанный статист, или сиделец из казенной винной лавки, или вообще кто угодно - глубоко и вполне чистосердечно убеждены, что они могут не только писать статьи, но и редактировать газету". Воистину так. Нам, издателям, людям, знающим хитрости нашей профессии, известно, как важен такой человек рядом, кто мог бы научить и показать, нащупать в тебе то, о чем ты сам и не подозревал. А уж тем более во времена первых номеров "Нового времени", когда надо было умело писать между строк и когда редактор находился под страхом запрещения розничной продажи номера или лишения права публиковать объявления за бойкую статью, что вело нередко к разорению. Так что открыть газету тогда, как и сейчас, было делом нехитрым,- важно было удержаться на волне успеха и денежной отдачи.

Особая атмосфера царила в редакции "Нового времени", когда еще Суворин был в силах. Алексей Сергеевич говорил: "Настоящий редактор не должен покидать газету ни на минуту", "дверь редакторского кабинета должна быть всегда открыта для кого угодно". И действительно: все, что приходило в редакцию,- все неизменно и внимательно прочитывалось, более того, был принят хороший литературный стиль (это шло от Суворина), и все тщательно исправлялось перед набором. Случались и курьезы: однажды, придя вечером в редакцию, Алексей Сергеевич видит, что нахмуренный субредактор Россаловский исправляет какую-то заметку, Суворин наклоняется, смотрит, и вдруг на всю редакцию раздается: "Послушайте, голубчик Россаловский, вы лучше бросьте. Ведь Лев Толстой, ей-Богу, лучше нас пишет".

Журналистский азарт и пристрастие питал Суворин к литературным новостям, слухам и скандалам. Как-то это уживалось в нем одновременно: хороший литературный вкус (это отмечали все, даже недоброжелатели из демократов) и страсть к скандальному факту из области литературных кулуаров. У нас все больше любят, если выбрал героя - нарисовать его либо черным, либо белым, трудно, видимо, описать человека со стороны, либо любишь - и тогда он хорош, либо не любишь - и тогда он плох. Так получилось и с Сувориным. Была, была в Алексее Сергеевиче этакая любовь к столоначальникам, да он от нее и не отказывался. Но мог он и бросить все, плюнуть и со слезами идти за гробом Чехова, нежно и трогательно им любимого. И Лесков, его давний друг еще по Москве, начинавший в "Русской речи", писал, упрекая: "Зачем все известия о приезде "действительных статских советников" печатаются, а непристойным считается известить о приезде Чехова? Это уже Ваше, редакторское пренебрежение. Пусть бы люди знали, что литераторы достойны внимания не менее столоначальников департамента. Прикажите быть к ним внимательнее,- это даст тон и другим, не умеющим ничего придумать. Вам это часто удавалось". "Вам это часто удавалось" ведь тоже было в Суворине, и не уйти от этого.

Особенно трогательные отношения сложились у Суворина с Чеховым. В течение жизни они много переписывались, и Чехов искренне высказывался в письмах обо всем, что делал и писал Суворин, о его пьесах, из которых более всего ценил "Татьяну Репину" и "Вопрос", считая, что жизненного материала и чувства слова у Алексея Сергеевича хватит и на роман, и всячески советовал ему писать крупную вещь.

Как и многие литераторы, он был обязан Суворину тем, что тот поддерживал его в финансовых неурядицах. Одним из первых Суворин угадал в Чехове крупную величину в литературном мире и начал печатать его рассказы на страницах "Нового времени" без ограничений и жестких рамок времени. И даже в то время, когда Чехов был не согласен с позицией газеты (конец 90-х годов), он писал Суворину: "У деловых людей есть поговорка: живи - дерись, расходись - мирись. Мы расходимся мирно, но жили тоже очень мирно, и, кажется, за все время, пока печатались у Вас мои книжки, у нас не было ни одного недоразумения. А ведь большие дела делали. И по-настоящему то, что Вы меня издавали, и то, что я издавался у Вас, нам следовало бы ознаменовать чем-нибудь с обеих сторон".

Для Чехова Суворин был исключительно интересным собеседником: его необыкновенная начитанность, интерес к литературной и театральной деятельности, философический склад ума не могли не привлекать к себе. Но при этом он всегда отделял Суворина-газетчика от Суворина-литератора и Суворина-издателя, делающего великое для России дело. Обсуждая в переписке издательские дела или "Маленькие письма" (под таким названием печатались в "Новом времени" передовые статьи Суворина на злобу дня), Чехов как бы не замечал других сотрудников "Нового времени", а уж если поминал кого, то недобрым словом.